“Уши служителей
Итак, братья мои возлюбленные, всякий человек да будет скор на слышание, медлен на слова, медлен, на гнев… Если кто думает, что он благочестив, и не обуздывает своего языка, но обольщает свое сердце, у того пустое благочестие. (Иак 1:19, 26)

Профессии оказывают влияние на психику и физиологию людей. Профессионалы совершенствуются в одном и деградируют в другом. Если вы учитель, то вы приобретаете четкую дикцию и умение медленно и доходчиво объяснять, но учите вы уже всех и везде, даже за пределами школы. Если вы фермер, то у вас натруженные, мозолистые руки. Вы привыкаете физически работать от рассвета до заката, и вам становится сложно не работать. Тех, кто не трудится руками, вы считаете лентяями. Если вы бодибилдер, то у вас характерное очертание тела: шея, плавно переходящая в плечи. Профессиональные деформации тела и души.
Такая деформация постигает и христианских служителей. Их работа включает в себя учение и управление. Служитель с годами привыкает говорить и руководить. Это несет в себе угрозу разучиться слушать и разучиться подчиняться.
Когда я встречаю людей, которые занимаются служением всю свою жизнь, я инстинктивно ищу в них две вещи: достойное подражания и достойное опасения. Чем больше я встречаю неприятную черту, общую для всех служителей, тем больше я опасаюсь, что это профессиональная деформация. Может быть, они такими сразу не были? Может они такими стали из-за своей профессии? Если я буду много лет заниматься тем, чем занимаются эти люди, то может и я таким стану? Уверять себя, что с тобой такого точно не будет – самообман и самый быстрый путь как раз таки таким стать. Мы встречаем все те же искушения, что и остальные люди. Мы обладаем той же самой человеческой природой, что и остальные люди. Мы лишь можем обратить внимание на опыт своих предшественников и не повторить их ошибок. Также, мы можем обратить внимание на то в Писании, что упустили из виду наши предшественники – снова запустить в оборот истины, вышедшие из употребления.
Мое самое частое разочарование в служителях со стажем и мое главное опасение насчет себя – разучиться слушать. Эта проблема может проявляться на двух уровнях: физическом и интеллектуальном.
Худшая форма невнимательности – это когда я просто не даю человеку договорить. У меня времени – мало, терпения – мало, знаний – много. Я тебя понял. Да-да. Я таких как ты встречал уже тысячу раз. Вы говорите одно и то же. Я знаю, к чему ты клонишь. Можешь не договаривать. У меня уже готов ответ. Мы вытягиваем из картотеки своего мозга нужный файл и начинаем вещать. Что? Ты говоришь, что ты другое имел в виду? Нет-нет. Это тебе так кажется. На самом деле, я знаю, что ты имел в виду. Я, как только ты в комнату зашел, сразу все понял.
Кто дает ответ не выслушав, тот глуп, и стыд ему (Прит 18:13). Неутешительный диагноз для многих из нас, братья! Мы настолько в плену у своего самомнения, настолько верим в свою пророческую миссию, что просто становимся неприятными людьми, с которыми физически невозможно вести диалог. Мы на своей «пасторской» волне: 99,3 FM. Радио ведь никого не слушает, оно работает в одностороннем порядке. В результате мы теряем подлинное общение с людьми. Людей к нам не тянет, потому что они устают от своей неуслышанности.
Говоря о грехах языка, мы чаще имеем в виду грубые примеры: сплетни, клевету, сквернословие и т.п. Годы христианской практики полируют нас. Мы учимся обрубать вершину айсберга. Наше поведение уже не назовешь греховным в прямом и полном смысле этого слова. По крайней мере, так нам кажется. Апостол Иаков, однако, не заморачивается психологическими и этическими тонкостями этого вопроса. Он говорит: не умеешь обуздать свой язык – твое благочестие пустое! В моем понимании Иакова, это не означает, что ты неверующий религиозный лицемер (хотя и это может быть!). Это означает, что твое исповедание не подтверждается практикой. В категориях апостола Павла: ты плотский, младенец во Христе.
Мы привыкли думать, что для служителя важнее всего уметь говорить. Оказывается, для него не менее важно уметь молчать и слушать.
Если мы не умеем терпеливо и внимательно слушать людей, возможно, мы так же невнимательны слушая Бога. Мы читаем Библию и спешим делать выводы, будучи уверены, что мы все поняли…
Это все о так называемом физическом уровне внимательности. Многие из нас успешно справляются с этой проблемой: мы действительно дослушиваем человека до конца. Тут встает другой вопрос: после того, как мы выслушали, мы поняли, что человек хотел сказать? Мы смогли посмотреть на вещи его глазами? Полезно бывает пересказать то, что мы поняли и попросить человека подтвердить, так ли это. Многие люди не ждут от нас волшебного рецепта. Они знают, что мы не волшебники. Но какая отрада, когда тебя кто-то хотя быпонял! Бывает, что люди не могут подобрать слов, чтобы выразить свои мысли и переживания. Наша задача – понять их и дать им эти слова. Эти слова должны отражать библейское учение, христианское мировоззрение. Они не обязательно должны быть из Библии.
Кому-то это дается легче, кому-то – сложнее. Тут сказывается разница в темпераментах, EQ и все такое. Я не могу понять некоторых людей. Их внутренний мир устроен по законам для меня неведомым: что-то среднее между философией даосизма и генератором случайных чисел. Лучшее, что я могу сделать, это сказать: «Я не понимаю!». Если же мне от этого человека с его взглядами никуда не деться, значит нужно разбираться и пытаться понять. Если не понять, то повлиять и изменить. Если не понять, то не переубедить.
Как церковь страдает от нашей тугоухости в богословском диалоге! Своей манерой вести диалог с верующими иных убеждений пастырь показывает пример овцам. Часто приходится слышать сетование о том, что верующие в интернете невежливы, резки, невнимательны. Отчего так? Почему это такое массовое явление? Потому что не с кого брать пример! Хороший пример. Плохих примеров, конечно же, масса. Им люди тоже следуют. У верующих мало примеров служителей, которые сначала потрудились разобраться, изучить вопрос, выслушать или «вычитать» человека, а уж затем низвергать вердикты на головы заблуждающихся грешников.
Дело здесь еще вот в чем: авторитарная власть – монологична; демократическая власть – диалогична. Тот, кто строит церковь по авторитарной модели, либо вообще не слушает, что говорят «низы», либо только делает вид, что слушает, но в действительности ничего по этому поводу делать не собирается. Может быть слово «демократическая» здесь не очень удачное. Просто я ничего лучше не могу придумать. Я в это слово вкладываю лишь то, что такая власть находится в постоянном диалоге с «народом». Она не обязательно выполняет все его прихоти, но она с ним разговаривает на равных. (Можно было бы просто сказать, что это «библейская» модель, но это слово сегодня теряет смысл из-за своей популярности). Отказ от диалога на равных – это нежелание переходить на иную модель отношений. Я не нахожу другого объяснения нежеланию служителей старшего поколения (и «старой школы») вести богословский диалог с молодежью. Любая новая модель лишает власти одних и передает ее другим. Классовая борьба. Почти по Марксу”. Anatoly Chukhalionak

Еще раз напомню свой вопрос:
Как вы думаете какие еще “профессиональные деформации” возникают у служителей церкви?